На фреске «Рождественские ясли в Греччо» (Presepe di Greccio) Джотто позволяет вам увидеть обстановку, присущую средневековой церкви, и переносит вас за ограждение, отделяющее ту часть церкви, которая открыта всем, от части, предназначенной для священнослужителей. Так мы видим вверху слева амвон, с которого произносили проповеди, а также заднюю сторону большого креста, обращенного к нефу и подвешенного при помощи деревянных планок. Ниже расположен широкий пюпитр, на примере которого вы можете заметить, как Джотто старался передать глубину пространства и объем предмета, изображая их в перспективе. На пюпитре лежит большой сборник хоралов, то есть религиозных многоголосных песнопений, которые исполняют в данный момент четверо монахов с широко открытыми ртами. На первом плане вы видите Франциска, торжественно открывающего первый рождественский вертеп в присутствии именитых граждан и духовенства. Перед вами одно из новшеств Джотто: пространства, объемы и фигуры выстроены так, что кажутся подлинными и реальными в такой степени, которой прежде никому не удавалось добиться.
История продолжается на внутренней стороне фасада церкви в росписи «Чудесное открытие источника» (Miracolo della fonte). Отметьте, какую композицию создает Джотто: слева вырастают вертикальные очертания горы, находящейся в полутени, а справа, где происходит чудо, кажется, что взгляд следует за фигурами вверх — от лежащего человека к Святому Франциску и далее к ярко освещенной вершине горы. Не упустите из вида двух монахов с ослом — образец столь реалистичной живописи делает творчество Чимабуэ устаревшим.
Теперь обратите внимание на «Проповедь птицам» (La predica agli uccelli). К сожалению, несмотря на то, что Джотто был хорошо знаком с техникой написания фресок, зачастую он заканчивал работу, когда штукатурка была уже сухой, поэтому краска на многих участках отвалилась. Однако, главный персонаж этого произведения все еще виден: это новое восприятие природы, воздуха, пейзажа и животных, воспетое Франциском одним из первых.
Любопытный факт: Джотто был преуспевающим художником и, как любой зажиточный горожанин того времени, хорошо осознавал ценность денег. Он внимательно следил за тем, чтобы его интересы соблюдались, и вкладывал заработанное в недвижимость и землю. Но этим мастер не ограничивался: он сдавал внаем ткацкие станки бедным ткачам, которые не могли себе позволить приобрести такой дорогой инструмент. И кажется даже, что он занимался... ростовщичеством.
